Играй, играй мое кантеле!
   
   Новый релиз “Elegy”, несмотря на все свое музыкальное разнообразие и сверхвысокий профессионализм музыкантов Amorphis, несомненно был встречен поклонниками группы уже не так как, гениальный “Tales From Thousand Lakes”. Хотя финны и остались верны себе, и все что выделяло их из общей массы сохранилось, тем не менее такого же неограниченного признания, видимо, не стоит ожидать: те прогрессивные влияния, которые были услышаны фэнами на “Elegy”, скажем так, настораживают. Остается только разобраться в происходящем, а вернее, в уже произошедшем.
   
   Как уже стало доброй традицией практически у всех музыкальных коллективов, начиная от панк-команд, и заканчивая суровыми дэт-ВИА, выход новых альбомов вечно задерживается. Не будем, конечно, брать за образец Mettalica, но согласитесь, сей факт никак не идет группе на пользу. Поэтому в случае с Amorphis можно сказать, что им даже повезло – долгожданный альбом не особенно сильно заставил ждать своего появления на свет. Одной из причин было то, что Томас Скогсберг решил модернизировать свою студию, и группе пришлось отправиться в Ливерпуль к Питу Колману. Последний очаровал Amorphis тем, что сделал им именно тот звук, который и хотели музыканты. Но в это время поступило предложение о совместном турне с Paradise Lost. С одной стороны группа выглядела бы просто по-идиотски, отклонив такое заманчивое предложение, но с другой – отправляться на гастроли во время записи… Однако более удобного случая для плавного вливания в состав нового вокалиста Паси Каскиннена трудно было придумать. И еще однажды фортуна была благосклонна к Amorphis, и к их поклонникам соответственно – когда с гитаристом и автором большей части музыки Эза Холопайненом произошел несчастный случай, все вещи, к счастью были уже записаны. Произошло же следующее: во время сведения пленок в Англии, Эза, будучи в изрядном подпитии, сломал себе руку. Как именно это случилось – неизвестно даже самому потерпевшему.
   “Я решил, что не стоит в будущем доходить до такого состояния, ха-ха-ха, - смеется Эза. – Хотя дела мои не так уж и плохи, как это казалось вначале. Несмотря на то, что мне ввернули в кость пару железок, для успешного срастания кости, сейчас я уже снова могу играть. Иногда рука все же немного побаливает, но в целом, все о`кей!”
   Это подтверждает и ряд концертов, проведенных уже после всех вышеописанных событий. Как говорят сами музыканты, все складывается самым наилучшим образом, и об отмене этих выступлений не могло быть и речи. Что же касается нового альбома, то прежде всего стоит отметить, что вышел он на американском филиале Nuclear Blast, Relapse. Данное обстоятельство кажется несколько странным – группа такого статуса и, прямо скажем, маленькая фирмочка… Несомненно, имея контракт с фирмой-монстром типа Sony или EMI, Amorphis смогли бы достичь много больших успехов. Эза:
   “Здесь имеется две стороны медали. Конечно заиметь такой контракт было бы очень даже неплохо – чем крупнее фирма, тем больше рекламы, гастролей и так далее. Но с другой стороны, ты только маленькая часть единого целого, и нет никакой гарантии, что отношение к тебе будет таким же как к другим, более именитым артистам. Для гигантов более важна коммерческая сторона дела. Поэтому нам приятнее работать с независимыми фирмами, где люди точно знают что кому нужно”.
   В последнее время Amorphis частенько сравнивают с их земляками, группой Waltari. Несомненно, у обеих команд есть немало общего: один и тот же менеджмент в Финляндии, совместные концерты, и даже определенные отклонения в плане… танцевальной музыки. Последний альбом Waltari “Big Bang” возможно и явился образцом, который Amorphis взяли на вооружение для песни “Caress” с нового диска. Эза:
   “Что, что? Попса?! Нет, этого никогда не было и не будет! А что до “Cares”, так это всего лишь маленький эксперимент. Идея такого ритма пришла в голову Питу Колману. Он притащил в студию драм- машину и предложил использовать ее в какой-нибудь из вещей. Мы немного поэкспериментировали с ней и сошлись на мнении, что в целом, звук довольно- таки неплох. Разве не так?”
   На мнение же, что Amorphis несколько отошли от своих дэтовых корней, Эза говорит следующее:
   “Нет, ни в коем случае! На днях, я впервые за долгое время решил послушать наш первый альбом “The Karelian Isthmus”, и должен признать, что это была неплохая работа. Такие корни нельзя потерять, во всяком случае так быстро. Конечно наша музыка развивается, но я не думаю, что мы когда-нибудь оторвемся от того, с чего начинали”.
   Размышления о переменах в группе усилены благодаря чистому мелодичному вокалу Паси. Вилли Туоми, чей вокальный стиль во многом способствовал подъему группы, теперь – вне ее. Как говорит Эза.
   “Вилли слишком много стал заниматься своим сторонним проектом, и в последнее время было очень тяжело сочетать интересы Amorphis с его личными интересами. Не сомневаюсь, ему очень хотелось остаться с нами, но он был просто не в состоянии на все 100% выкладываться здесь. В итоге, мы вместе с ним пришли к выводу, что для него будет гораздо лучше, если он сосредоточится на чем-нибудь одном, что в общем-то подразумевало его уход”.
   Поиски нового вокалиста были не столь просты. Эза:
   “Пару месяцев мы работали с одним кандидатом, пока не нашли настоящего Amorphis-овского вокалиста. Замечу, что хотя вначале мы и хотели найти идентичного певца – и мы его нашли, но потом, отыграв с новым вокалистом пару концертов, мы поняли, что все таки нам нужно нечто другое. Наш стиль немного изменился, что должно было отразиться и на вокале”.
   При многократном прослушивании “Elegy”, становится ясно, кого же напоминает новый голос Amorphis – Джеймса Хэтфилда! Однако плохо ли это, или хорошо, судить не берусь. Время покажет…
   Что касается слов, издаваемых такой вот хэтфилдообразной глоткой, то в текстах группа осталась абсолютно такой же. Старинный эпос Суоми, его легенды и предания на “Elegy” нашли свое дальнейшее развитие. Хотя по большему счету, музыка Amorphis тоже не подвергалась сильным переменам. Единственное, что влияние `70-x, которое было заметно уже на “Tales…”, в этот раз многократно усилилось. Кстати, очень разумный ход – внести частичку тех групп, названия которых сегодняшнему поколению рокеров не говорят ровным счетом ни о чем. В этом- то и проявляется музыкальная преемственность. Эза:
   “Мы до сих пор охотно слушаем пластинки Doors, ранних Deep Purple, Мэнфреда Мэна, и не отрицаем, что эти группы сильно повлияли на нас, и находят отражение в нашей музыке. И одно из того, что связывает эту музыку и музыку Amorphis, это клавишные. Использование этого инструмента было большим риском для нас – кто знает, как могли бы принять это слушатели? Но мы должны были пойти на риск, ибо развитие любого музыканта – вещь неизбежная. Я просто не перевариваю команды, стоящие на месте и выдающие из года в год одинаковые диски. Да и музыка `70- х годов дпст нашим фэнам гораздо больше, чем весь этот современный модный хлам”.
   В турне, в поддержку новому альбому Amorphis возжелали пригласить Хор Российской Армии, “но для этого, - как объяснил Эза, - потребовалась бы огромнейшая сцена…”
   Какой шаг и в каком направлении будет следующим? Неизвестно. Ясно только то, что это не будет шагом назад в дэт- металл, ибо “изменения неизбежны…”
   
    А. Кочкарев.